Современная элегия
Смеркнулось. Ночь наползает, клубя прах темноты в преисподней аорты.
Тусклые сны обступили тебя - бред о кончине, да грезы о мертвых.
Можешь сокрыться за это кольцо, если скрываться позволит характер:
Чтобы в твое посмотреться лицо - надобы нет в обоюдном контакте.
Волей ли тинга блудливых планет, или без этой формальности даже,
Твой безусловно тревожный портрет сложится сам из деталей пейзажа.
Вроде бы - зданья, дороги, мосты, но разворот - моментально и броско -
И человечьи проступят черты в мелких чертах панорамы московской.
1
Это уже и не выси, а так: это холодное небо столицы.
Это тебе, неприкаянный маг, ныне за все воздается сторицей.
Помнится, было иначе, но вот, где бы ни жил ты, и где бы ты не был,
Ныне ты видишь ущелья высот, злые провалы осеннего неба.
Если не хочешь - то не умирай: меньше деяний - так меньше последствий.
Вряд ли проникнуть в загадочный рай будет тебе предоставлено средство.
Плоти убежищем пренебрегать кто-то и может, но ты - не из этих.
Так оцени, наконец, благодать существованья в земном полусвете.
Шастай по спальным районам впотьмах с целью попасться в капкан
авантюры.
Ставь, не стесняясь, в знакомых домах сентиментальные миниатюры.
Глянь в окаянные очи окон - что тебе, зрителей, что ли, не хватит?
В нравственном смысле катись под уклон - а не катиться с какой тебе
стати?
Путь выбирая по Розе Ветров, смейся, внезапно почувствовав кожей,
Что паутинная схема метро с Розой Ветров удивительно схожа.
После про то вспоминай что ни раз - плану маршрута в острастку, в
отместку:
Встречей с пучками фасеточных глаз может окончиться эта поездка.
Впрочем, и это тебе все равно: кто за свою беспокоится шею,
В круге кронпринцев паучьих давно статус почетного гостя имея.
Также способностью редкой гордись нить силлогизмов отслеживать сухо
В обществе клириков и аббатисс крохотных сект современного духа.
Списки вполне разношерстных элит имя твое умудрилось украсить.
Ваш родовой геральдический щит - в черном пространстве сияющий ясень.
Так выбирай, поглядевшись в трюмо на фатовато одевшийся остов,
Титулованье - виконт де Вальмон или сиятельный граф Каллиостро.
2
Что-то с тобою однажды стряслось, после чего продолжение - лживо.
Черная кость или белая кость - все это только простая пожива.
Только пожива для адских светил, диск персонального солнца застивших.
Что-то с тобою случилось, прости, после чего продолжение - fiction.
3
Полно! Пора бы тебе, лицедей, о позабывшихся лицах не плакать.
Полно! Пора на плащах площадей выткать узор персонального знака.
Сколько бы ни было сброшено кож - новая всяко расцветкой богаче.
Что тебе всякая новая ложь? Новая правда, никак не иначе.
Выпеки вкусный возвышенный миф, дабы насытить людские утробы.
Выставь строжайшей секретности гриф на проявлениях собственной злобы.
Если же кто, не запачкав манжет, это же самое сделать захочет -
Выставь его погулять в неглиже на перекрестках космической ночи.
Боги не выдадут - свиньям ли съесть? Выдадут боги - не выдадут бесы.
Что-то до сласти ссаднящее есть в мертвом огне люциферовой мессы,
В пении злой литании Отцу столь плодотворно-удобных увечий.
Траурный нимб зачастую к лицу кое-кому из детей человечьих.
Выйди в январскую ночь на снега, наст подостлав под подошвы босые.
Не побоишься - и вся недолга: в профиль, в анфас - настоящий мессия.
Враз на обветренный сутемный лик взмолятся сонмы нервических бестий,
Да на простор государства расстриг хлынет потоп сожигающей вести.
В пепельной тьме полыхнут знамена с изображением жалящих молний,
Да в одночасье упъется страна пойлом воззваний жрецов преисподней.
Сага джихада во мгле зазвучит в аранжировке ветров оголтелых,
Да искромсают кривые мечи дальней земли распростертое тело.
4
Впрочем, и эта дорога не та: можно попроще развлечься, а значит,
Лучше считай втихомолку с листа данные более скромной задачи.
Силу харизмы своей проверяй в комнатах барышень полуодетых,
Да экземпляры людского зверья стравливай в перипетиях вендетты.
Эпилог
Сызнова снидет осенняя мга на бесконечно возлюбленный город.
Встретишься с той, что была дорога, ради которой подвинул бы горы...
"Нет, я не помню уже, извини, то, что обязан, казалось бы, помнить.
В горьком искусстве себя хоронить есть мне соперники; ты им - не
ровня".
Скажешь - а сердце кричит о весне, что похоронена, значит - убита.
Будь хоть немного, убийца, честней: прошлого кровь не снята, не отмыта.
Слушай, что шепчет о сущем листва, и о себе понимай с полуслова:
"Более жалкого нет существа в целой империи мира земного".
ноябрь-декабрь 1995
Постоянная ссылка на это стихотворение:
Случайные стихотворения этого автора