Эхо рима.
Ритм Рима - медлительное уподобление ритму
наших шагов, поднимающихся на Авентино,
но видна оттуда - только рельефная карта Рима.
Лохматые пальмы как меридианы вертикальны.
Рыжее - грозит с перегруженных ветвей апельсина.
А на черную широкополую шляпу старого падре
Падают лепестки, лепестки улыбнувшегося олеандра
Ветер приносит, как запахи, ощущение ренессанса.
Город отсюда - писаный задник классического театра.
Внизу этажи, этажи жёлтой и рыжей охры.
Глохнут за ними, за Тибром, в Трастевере на берегу
голоса посуды в тавернах, глохнет трамвайный грохот,
Глохнет шуршанье машин и колокольный гул...
Имя Тибра - в Риме. Эхо его - Тивериада
(Галилейское море? Озеро ГенисарИт? КенИрет?).
Маленький русский монастырь или пустынь. А рядом -
камни, сухие серые травы, да ослик серый.
Слабых медлительных волн незаметны ритмы,
камни, на берегу плеща, бормочут молитвы,
И так нереальны, так далеки от Рима
Нервные ритмы
Мечущихся над кустами у монастыря колибри...
Имя Равенны - к имени Рима парное:
какие бы тут Теодорихи в Тёмных веках ни гостили -
второй это город на всё государство папское.
А вот базилика Apollinare Nuovo - тень Византии.
Мозаики: "овцы", "дары волхвов", "поцелуй Иуды"...
Полная тишь. Абсолютная. Смена стилей.
Почти азиатских колонн многоярусные груды.
Но в крипте - бассейн. Живые в храме плавают рыбы!
Памятью о ловцах человеческих душ, наверно.
Вот оно раскатившееся, бескрайное эхо Рима:
И колибри над Тивериадой и рыбы в Равенне.
Январь 2003
Noventimi Romani
Какой ты маленький, великий Рим -
Строка гекзаметра - и та длиннее,
Когда она сползает, буквы грея,
С Янникула. Постой, поговорим
Про Circo Massimo, и про Энея,
И как весталку увести в аллею,
Про то, что наслоения веков
Нас, любопытных, всё-таки жалея,
Оставили куски черновиков...
И можно, Форум обойдя с боков,
За два часа пешком пройти вдоль Тибра!
Мосты... Трава... Феллиньевские титры
Прикрыли трещины особняков...
Опять подвальчик. Что ж, скамейку вытри,
И выпем-ка за выпитые литры,
За то что вот, пощажены судьбой...
Пей хоть за выкрутас колонны хитрый,
За пинии, за ангела с трубой,
За "Страшный суд" в Сикстинской... Но постой:
Кисть Микель-Анджело не зря жестока:
Ведь может быть и вправду чьё-то око
Следит за Римом, миром и тобой?..
Не веришь тут в существованье тьмы:
Тут лето разливается без срока...
А ведь когда-то в Петербурге мы
Молились, чтобы синее барокко
Преодолело ужасы зимы...
Но я люблю узоры на стекле.
Их витражист-мороз под утро ле...
И всё же далеко не всё он может -
Вот Рим зимы не примет никогда:
Уродлив стал бы Тибр под коркой льда,
Но как его представить без азалий?
Скорей - без цезарей! Да уж не им,
Фонтаны - шумом в зеркале - сказали,
Что Amor это - Roma, то есть Рим...
Постоянная ссылка на это стихотворение: