Нет у меня в барвихе домика,
Купить машину мне невмочь,
И рыночная экономика
Ничем мне не смогла помочь.
Коль к рынку я не приспособился,
Не рынок в этом виноват.
Я не замкнулся, не озлобился,
Однако стал жуликоват.
Глаза, в которых столько скоплено
Тепла, что хватит на троих,
Живут как будто обособленно
От рук добычливых моих.
В труде литературном тягостном
Подспорье - только воровство,
И потому не слишком благостным
Торговли будет торжество.
Вы на базаре сценку видели:
Как жид у вавилонских рек,
"Аллах! Ограбили! Обидели!"-
Кричит восточный человек.
Он думал: жизнь - сплошные радости,
Жратва, питье и барыши,
Не ведал он житейской гадости
В первичной детскости души.
Пускай клянет свою общительность
И помнит, сделавшись мудрей:
Нужна повышенная бдительность
Среди проклятых москалей.
У русских все ведь на особицу,
У них на рынок странный взгляд:
Чем к рынку честно приспособиться,
Им проще тырить все подряд.
Пусть вера детская утратится,
На жизнь откроются глаза
И по щеке багровой скатится,
В щетине путаясь, слеза.
Торговец наберется опыта,
Сумеет многое понять,
Чтоб мужественно и без ропота
Потерю выручки принять.
Постоянная ссылка на это стихотворение: